Небо. Эльбрус. Победа.
Давненько на ДЗ Пущино не появлялся этот непредсказуемый неординарный Вадим Ординарцев. Погиб трагически его друг по эксклюзивно-экстремальным прыжкам Андрей Слепнёв, его незаменимый талантливый воздушный оператор. Грустная тишина без красных валенок, букетов роз, скафандров… И вдруг на днях вся Россия заговорила о нём!
«В горах Кабардино-Балкарии зафиксирован самый высотный прыжок с парашютом со Знаменем Победы. 21 июля 2024 российский парашютист Вадим Ординарцев впервые в истории выполнил прыжок с парашютом типа «крыло» на вершину самой высокой точки Европы – Эльбрус (5 642 м). Он приземлился на плато западной вершины Эльбруса с высоты 7 200 метров”.
Отличные новости, Вадим! Поздравляем! То есть, всё это время ты не сидел в печали, а готовился к покорению Эльбруса? С чего вдруг?
– Предыстория такова. В начале ноября 2023 мы с Андреем приняли решение прыгать вместе на Эльбрус. Со Знаменем Победы. Договорились с Олей Балиной (тренер сборной России по точности приземления и ведущий конструктор в ООО «Параавис». авт.) о подготовке к этому прыжку. И уехали в Египет, где случилась трагедия с Андрюхой…
Была мимолётная мысль – завязать вообще со всем этим. Но следующая мысль была более адекватной – Андрюха не одобрил бы такой поворот. Я решил готовиться один и в память о друге совершить этот прыжок. Восемь месяцев подготовки. Мне нужна была немного другая база, другие знания и навыки, потому я временно пропал с радаров моей любимой домашней уютной дропзоны Пущино.
Опытный парашютист, точнист изначально, в скафандре космонавта прыгал. Разве что альпинистские навыки нужно было прокачать?
– Тренировал точность, приземление на ограниченные площадки. Был на сборах по точности приземления в Псибае, где совершил более 50-ти прыжков. Прыгал в Киржаче с Денисом Валерьевичем Добряковым, у которого есть большой опыт по высотным прыжкам в горах.
А в чём заключается тренировка высотных прыжков? Вряд ли ты имел возможность прыгать где-то выше стандартных четырёх тысяч.
– Да, в наших условиях это непросто было сделать. Четыре – не предел: формации у нас прыгают с пяти и выше. Но дело не только в высоте выброски. Обычно открытие купола производится не выше трёх тысяч, в привычной плотности воздуха. А управление парашютом на высоте более шести тысяч метров – это совсем другая история.
Единственная возможность проверить на себе эти моменты была у меня за две недели до Эльбруса. Тестовый прыжок с 7200 метров, с кислородом, с АН-28 в Ватулино. Спасибо Алексею Алёхину и Сергею Андреевичу Березенко! На таких высотах атмосфера примерно в два раза тоньше. То есть, на высоте выброски над Эльбрусом показатель давления равен примерно 300 мм (норма 760 мм. авт.). В таком разреженном воздухе купол летит в два раза быстрее. Во время тестового прыжка скорость снижения равнялась 7,4 м/с.
Открылся прямо из-под хвоста и с семи тысяч метров парил… Раскрыл флаг. Ощущения? Сначала холод, потом теплее, теплее… Примерно 26 минут спускался. Это очень интересный опыт.
Вокруг лето, а в горах снег лежит на вершине. И в небе холодно же на такой высоте??!
– Одежда и погода – это совершенно отдельная непростая история. Эльбрус по состоянию погоды – довольно сложная локация. Погода там меняется постоянно. Вершину зачастую окутывает облачная шапка, даже в ясную погоду. Практически всё время дуют ветра и подгадать очень непросто. Что, собственно, у нас и получилось.
Мы планировали стартовать на рассвете. В это время даже летом на вершине -20°С. На высоте отделения -35°С. И всегда надо учитывать возможность непредвиденных обстоятельств. Дунул ветер – и ты оказываешься вне площадки приземления. А в скалах, ущельях, трещинах, ледниках приземляться очень сложно. И искать тебя будут может час, может сутки. Поэтому нужно быть готовым к низким температурам. План был – прыгать в специальном костюме, который выдерживает мороз до -50°С.
Исходя из того, что прыжок состоялся, делаем вывод, что погода вас не подвела?
– Мы ждали эту погоду три часа. И это я считаю подвигом для нашей команды. Ребята, которые обеспечивали безопасность на площадке приземления, три часа(!) ждали окно, находились на высоте 5 600 метров, где поймать горняшку, как раз плюнуть. Практически без кислорода всё это время находились в полной боевой готовности.
Надо просто понимать: восхождение на такую высоту для всех труднопереносимо. И там даже альпинисты находятся не более 15-ти минут. А ребята героически провели там три часа! И ещё поднимались со всем снаряжением шесть часов. Альпинист среди них был один – наш гид Денис Торшин. Остальные – чисто за идею совершили этот подвиг. За неделю до прыжка они приехали, прошли акклиматизацию. Жили в приюте, базовом лагере на высоте 3 900 метров.
Где в это время был ты?
– Я с пяти часов утра был на площадке взлёта в Терсколе, на высоте 2170 метров. Там просто лил ливень. Только в начале девятого удалось прыгнуть. При этом была масса нюансов с обеспечением кислородом экипажа, фотографа и меня. Я прошёл акклиматизацию и, в принципе, мог прыгать без кислорода. Но поскольку планировал не просто прыжок, а работу со знаменем, а это несколько иные затраты кислорода, физические нагрузки и прочее, лучше, чтобы кислород был. И вопрос решили.
Внизу по-прежнему шёл дождь, а наверху открылась вершина и нам дали команду на взлёт. Мы прошли десетурацию на безопасной высоте, взлетели. Летели через ливень, облачность…
Вертолёт поднялся на заданную высоту. А эта высота откуда считается – от вершины или от подножия горы?
– Высота от уровня моря. Гора – 5642 метра, высота отделения – 7200 от уровня моря. Чуть больше 1400 метров высоты на работу. Но тут надо понимать, что эти метры работы под куполом проходят в разреженной атмосфере. По моим замерам на тестовом прыжке, на большой высоте парашют снижается почти в два раза быстрей. Плюс ко всему – у меня был груз в виде флага, размером 3 х7 метров. А ещё был груз в виде носимого аварийного запаса – контейнер с фальшфеерами, аптечкой, едой, пристёгнутый на животе.
А какой парашют ты выбрал для такого прыжка? И сколько по времени находился под куполом?
– Парашют классический – «Parafoil», размер 294 кв. футов, семь секций, чувствительный и послушный при необходимости приземления на ограниченную площадку. Собственно, он и предназначен для спортивных прыжков в дисциплине на точность приземления. Летал от силы две минуты.
Ох, сколько мелочей, пунктиков, задач… Но вот ты вышел за борт и что?
– Непередаваемые ощущения! Потому что ты понимаешь: на самом деле у тебя вариантов, кроме вершины, практически нет. Всё было затянуто облачностью и в случае дуновения ветра или промаха… Я только сейчас подумал: не знаю, как я бы спасался в горах…
А там, когда отделился, видишь какую-то бесконечность облаков, из которых торчат две вершины Эльбруса – западная и восточная. И где-то ещё на горизонте какие-то далёкие горы. И больше ничего… И понимаешь: ты просто песчинка в этих бескрайних просторах. Ты песчинка по сравнению с этими огромными горами, которые раздавят тебя в два счёта если что-то пойдёт не так. Спасибо команде – они повесили дымы. Я определил площадку и начал строить заход.
Повезло, что ветра не было…
– С одной стороны, да. С другой стороны, при такой скорости снижения в штиль очень некомфортно приземляться. И подушка в тех условиях – всё равно, что без подушки плюхнулся. Характеристики парашюта рассчитаны на нормальный воздух, в разреженном – хоть выше подушку сделай, хоть резче, приземление с такой вертикальной скоростью будет жёстким. Снег чуть-чуть смягчил эту проблему. А так-то у нас была радиосвязь, и пристрелку бросали, и видимость площадки была нормальная на заходе.
Знамя Победы, побывавшее на Эльбрусе, теперь станет музейным экспонатом? Почему, собственно, именно этот флаг?
– Это связано с нашей историей. Во время Великой Отечественной войны фашисты на Эльбрусе установили свои символы. Советские бойцы-альпинисты во время освобождения Отечества снесли все эти штандарты и установили советский флаг. А я решил Знамя Победы сюда доставить. Чем выше оно будет, чем чаще наши современники будут видеть его, тем чаще наши дети будут спрашивать об этом. И дольше в наших сердцах будет звучать – «Никто не забыт, ничто не забыто»!
Знамя Победы для меня – символ стойкости, смелости, воли и любви к своей Родине. И в музей его рано, я ещё с ним попрыгаю. Показательные прыжки с этим знаменем – дело полезное и нужное.
Какое снаряжение использовал? И кто спонсировал всё это? Мероприятие выглядит весьма затратным.
– Своими силами. И с помощью небезразличных, неравнодушных людей, встретившихся у меня на пути. Их было много. Многим было интересно, и они участвовали в проекте. За что я им очень и очень благодарен. А снаряжение было, в основном, российское: высотомер для работы в условиях экстремального холода и разреженной атмосферы, комплект обеспечения жизнедеятельности парашютистов на больших высотах с кислородной маской и блоком кислородного оборудования, термозащитный костюм. Всё это передовые российские разработки, создавалось изначально для военных и меня это снаряжение не подвело.
А что для тебя было самым страшным в этом проекте?
– Больше всего я переживал за своих ребят. Это всё-таки восхождение, а человеческий организм может реагировать на ситуацию по-разному. Ты можешь быть сто раз здоровым, спортивным, подготовленным, но при этом словить горную болезнь.
И второй момент – это погода. Не хотелось, чтобы подвела. Много времени ушло на подготовку, много средств вложено. Уехать ни с чем оттуда было не про нас.
И благодарность моя всей команде безмерна! Без них, и всех-всех, кто помогал, весь этот проект был бы невозможен. Большое спасибо всем, кто был рядом всё время подготовки и во время выполнения прыжка. Всем, кто верил и поддержал: Ольга Балина, Денис Валерьевич Добряков, Алексей Витальевич Алёхин, Андрей Анатольевич Еремин (Добрый), Сергей Андреевич Березенко, Сергей Сергеевич Протопопов, Алексей Викторович Закаблук.
Отдельная особая благодарность команде – Володе Залужному, Эрику Аракеляну, Денису Торшину, Илье Письменному. И, конечно, ребятам из Эльбрусского высокогорного поисково-спасательного отряда МЧС России. Это наша общая победа!
P.S.
Это был 1245-й прыжок скайдайвера. Или 1250-й… Как-то Вадим на этом не концентрировал внимание. Надо в книжку учёта прыжков запись сделать по возвращении домой. И обязательно вспомнить свой первый прыжок в клубе «Юный десантник»: 1996 год, 14 лет, круглый купол…
Фото Алексея Нагаева.